Углеродный налог ЕС может стоить российским экспортерам до $5 млрд — Промышленность

Введение углеродного налога в ЕС может обойтись русским экспортерам до 4,8 миллиарда долларов в год, а в неких отраслях российские компании могут потерять долю рынка в ЕС, сообщается в исследовании The Boston Consulting Group (BCG) «Как пограничный углеродный сбор ЕС может воздействовать на мировую торговлю», которое есть в распоряжении РИА Вести.

Ранее ЕС заявил о намерении ввести «углеродный налог» на зарубежные товары, которые поставляются на европейский рынок. По мнению европейских гос чиновников, это уравняет на внутреннем рынке продукцию ЕС, произведенную по высочайшим климатическим стандартам с минимальными выбросами СО2, и продукцию из других государств, где используются более дешевые технологии с высокими выбросами (Выброс (статистика) — результат измерения, не подпадающий под общее распределение) СО2, которые являются предпосылкой высокого темпа глобального изменения климата.

В исследовании отмечается, что 42% вообще всего российского экспорта приходится на страны ЕС. «Углеродный сбор на импорт в ЕС станет новеньким существенным вызовом для российских экспортеров, особенно в таких отраслях, как нефтехимия, металлургия и про-во удобрений. Россия занимает второе место после Китая по объему углеродоемкого экспорта в ЕС: около 150–200 миллионов тонн раз в год по всем товарам и услугам, согласно данным ОЭСР», — отписывают авторы.

КАКОВА ЦЕНА?

«Однако если не учитывать часть продуктов и услуг, которые пока не включены в cхему торговли квотами на эмиссии парниковых газов, к примеру, транспортные услуги, то облагаемая новым сбором база составит около 100–160 миллионов тонн, что приведет к дополнительной нагрузке для экспортеров из РФ порядка 3–4,8 миллиарда долларов в год», — отмечают в BCG, указывая, что данный расчет основан на предположении, что облагаться сбором будет весь объем выбросов. Но возможен и альтернативный вариант, когда облагаться сбором будет только лишь превышение выбросов над установленным бенчмарком.

У России пока нет внутренних устройств, аналогичных ETS (Emission trading scheme — cхема торговли квотами на эмиссии парниковых газов), — в отличие от Китая, Швейцарии, Норвегии и Кореи, а также отсутствуют договоренности по синхронизации с европейской системой. В Самой Японии существует углеродный сбор (многозначное слово), хотя и нет ETS, в США система находится в отдельных штатах.

Эксперты предупреждают, что введение углеродного сбора безизбежно повлечет за собой повышение стоимости российских товаров по ряду секторов, что, в личную очередь, может привести к изменению положения на кривой издержек и обострению конкурентной борьбы для российских игроков в ЕС, — в особенности в энергетическом и металлургическом секторах, где есть товары с низкой добавленной ценой. Наибольшая часть бремени от нового углеродного сбора, вероятнее вообще всего, ляжет на энергетический и металлургический секторы российской экономики, подразумевают в BCG.

ГЛОБАЛЬНЫЕ ПЕРЕМЕНЫ

«В некоторых отраслях российские компании могут утратить долю рынка в ЕС ввиду более высокой углеродной интенсивности по сопоставлению с другими странами. Например, для производителей азотных удобрений углеродный сбор может стать заградительно высочайшим, достигая 40–65% текущей экспортной стоимости удобрений», — подразумевают экономисты.

В других отраслях отечественные компании, напротив, могут потеснить собственных конкурентов из других стран: например, на рынке стали русские производители обладают более конкурентной структурой издержек и более низким углеродным следом по сопоставлению с Китаем.

«При средней себестоимости тонны стали 480–500 баксов дополнительный углеродный сбор около 55 долларов будет означать для китайских изготовителей, что издержки превысят текущие рыночные цены на сталь — 530 баксов за тонну. Российские производители при средней себестоимости тонны стали в 320-340 баксов и сборе около 47 долларов за тонну сумеют сохранять низкие цены», — рассуждают они.

Эта мера может в корне поменять структуру конкурентного преимущества на одном из крупнейших глобальных рынков. Например, высокие цены на российскую сырую нефть могут привести к тому, что европейские производители хим продукции начнут закупать больше сырья у Саудовской Аравии, где добыча оставляет наименьший углеродный след. А китайская или украинская сталь, производимая с внедрением доменных печей, станет менее конкурентоспособной в ЕС по сопоставлению со сталью из других стран, где ее производят с наименьшими выбросами углерода.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Подробности и сроки введения нового сбора еще дискуссируются и должны быть одобрены законодательными органами. Тем не мение, с большой степенью вероятности к импорту будет использован механизм «углеродного ценообразования», и компаниям следует быть готовыми к этому, отмечают в BCG.

«Выиграют те, кто сумеет своевременно адаптировать технологии и требования согласно стандартам ЕС. Работа по переходу на свежие стандарты также может различаться по степени сложности. В зависимости от определенной ситуации, например, в одном случае может потребоваться перенастройка и донастройка отчетности — уложиться можно в период около года, а в другом — глубочайшие изменения в производственных процессах и технологиях, что уже потребует вкладывательного цикла не менее трех — пяти лет», — комментирует управляющий гендиректор и партнер BCG Антон Косач.

Партнер-эксперт и директор BCG Константин Полунин убежден, что, несмотря на текущую неопределенность относительно механизмов и сроков внедрения углеродного сбора, готовиться к новым правилам торговли следует уже на данный момент, пока еще есть запас времени. «Мы ожидаем, что новый сбор может быть введен уже в конце 2021 — начале 2022 года. До этого нужно выстроить стратегию и сделать первые шаги по ее внедрению как на уровне гос-ва, так и на уровне компаний-экспортеров. Крайне важно обеспечить выстраивание диалога с ЕС, перестройку внутреннего регулирования и поддержку стратегических «углеродных» отраслей», — выделил он.

«Компаниям же следует начать измерять свой углеродный след, выслеживать стоимость углеродных выбросов и их влияние на общие издержки, планировать действия при различных сценариях развития событий, а также подключиться к процессу формирования гос политики в этой сфере. Те, кто лучше всего справится с данной задачей в каждом из секторов, не только получат конкурентноспособное преимущество в Европе, но и обойдут менее адаптивных соперников на других рынках (совокупность процессов и процедур, обеспечивающих обмен между покупателями (потребителями) и продавцами (поставщиками) отдельными товарами и услугами), поскольку все больше стран вводят денежные стимулы для производителей в рамках противодействия изменению климата», — заключил Полунин.