Потребители начинают экономить даже на лекарствах |

лекарствах | » src=»/wp-content/uploads/2020/04/29796d22ed1db6b4c49be22eef815a1e.jpg» alt=»Покупатели начинают экономить даже на лекарствах | » />

— Я с некой настороженностью отношусь к этим цифрам, поскольку другие агентства ранее докладывали о небольшом росте. Второй квартал все расставит на собственные места, но последствия снижения доходов потребителей (человек, имеющий намерения заказать или приобрести, либо заказывающий, приобретающий или использующий товары (работы, услуги) исключительно для личных,общественных,семейных, домашних и иных нужд,) уже ощущаются. Люди вправду начинают экономить даже на лекарствах.

— Лекарства традиционно являются последним на чем начинают сберегать. 

— Снижение продаж зафиксировано, в основном, по безрецептурным продуктам. Потребители в первую очередь отказываются от средств, которые не являются актуально необходимыми — от витаминов и пробиотиков, к примеру. 

— Значительное потребление безрецептурных средств – это часть специфичности российского рынка? 

— В какой-то степени. В РФ достаточно большая доля безрецептурных препаратов по сравнению с иными странами. Например, во Франции или Германии практически все обезболивающие продаются только лишь по рецепту врача. 

Такое положение дел является прямым следствием отсутствия в РФ системы страхового лекарственного обеспечения. У нас потребители платят за лекарства (средство, лекарственный препарат, медикамент, лекарство (новолат. praeparatum medicinale, praeparatum pharmaceuticum, medicamentum; жарг) из собственного кармана, а государство занимается лишь регулирующими функциями. Потому на рынке идет серьезная конкурентная борьба за покупателя. Фармкомпании обязаны поддерживать высокие расходы на маркетинг и рекламу. Как итог — в этом году фармсектор впервые в эпопеи стал крупнейшим рекламодателем, обогнав операторов связи и изготовителей газировки. 

— То есть, российские потребители невольно «более самостоятельны»?

— И да, и нет. Приведу пример: в РФ и Франции очень похожая структура заболеваемости, а вот структура потребляемых препаратов совершенно другая. Во Франции потребитель покупает лекарство в случае интоксикации, получив предварительно рецепт от врача. В России в топе продаж анальгетики и целый ряд препаратов без точного предназначения. Наши потребители часто сами себе их назначают, консультируясь с инетом. Получается, что мы самостоятельны в выборе, но зачастую не обладаем достаточными познаниями, чтобы сделать выбор правильно.  

Государство выбирает наименьшее из зол и предпочитает откладывать решение вопроса на позже

— Какую долю на рынке занимают покупки потребителей, а какую госзакупки? 

— Около 70-75% фармацевтических средств – это коммерческий сектор, соответственно, 25-30% — это различного рода госзакупки. В структуре продаж STADA на муниципальный сегмент приходится около 10%. Мы целенаправленно делаем ставку на ритейл, это часть глобальный стратегии.  

— Значимая часть продаваемых потребителям препаратов относится к утверждённому правительством списку актуально важных лекарственные средств (ЖНВЛП), цены на которые регулируются гос-вом напрямую. Сейчас, после девальвации рубля, некоторые производители естественно отказываются от выпуска препаратов из этого списка из-за убыточности. Нет ли опасности дефицита некоторых дешевых лекарств?

— Сейчас часть геймеров, выпускающих в основном самые недорогие препараты из этого перечня, заморозила или сильно сократили производство, но это все же не грозит лекарственной безопасности страны. Но, если систему регулирования не реформировать, то буквально через пять лет проблема станет значительно острее. 

— Как надо реформировать систему для решения этой проблемы? 

— Обычного рецепта здесь не существует. С одной стороны, новая методика должна не допустить резкого скачка цен. С другой — считать экономику фармацевтов. И два этих требования очевидно друг другу противоречат. Понимая это, правительство выбирает меньшее из зол и предпочитает откладывать решение вопроса на позже. 

Выходом из этой ситуации могло бы стать совершенствование применения страховых принципов лекарственного обеспечения. Для этого, государству нужно присутствовать на рынке «своими деньгами», а не только играть роль регулятора. 

После девальвации экономика фармацевтов стала симпатичнее

— Что надо для перевода в Россию не только производств, но и кабинетов, занимающихся разработкой новых препаратов? 

— Нужны кадры и производственная база, которая сильно устарела. Грандиозное количество перспективных специалистов уехало из страны, что также осложняет схожую работу, хотя есть и приятные исключения. 

— То есть, мы обречены пока быть в наилучшем случае дешевой производственной базой?

— Разработка новейших лекарств — это очень дорогостоящий и трудоемкий процесс, а создание критерий для этого — не менее сложная задачка. В последнее время небольшое позитивное движение есть. В фармацевтическом бизнесе возникают деньги, и через какое-то время они могут быть вложены в разработку новейших препаратов. 

— Девальвация рубля открыла для некоторых компаний вероятность нарастить экспорт. Интересна ли такая возможность для российского кабинета STADA?

— Экспорт уже много лет является одним из стратегических направлений организации. Основной объемы поставок идет в страны постсоветского места, есть небольшое производство для ЕС, в частности, мы экспортируем часть нашей спецпродукции в Германию, эти объемы более-менее стабильны. Глобальная STADA не осматривает Россию как производственную базу, у компании есть весьма эффективная производственная площадка во Вьетнаме, которая в основном и употребляется для экспорта. 

— То есть, отрасль от девальвации нисколечко не выиграла. 

— Нужно какое-то время, чтобы организации оценили новую конъюнктуру. После девальвации экономика российских лекарственных заводов стала немного симпатичнее по сравнению с зарубежными конкурентами и, вероятно, вскоре кто-то из глобальных игроков пожелает этим воспользоваться. 

— Какие ошибки чаще всего допускают инвесторы, заинтригованные во вложении в российскую фармацевтическую отрасль? 

— Весьма часто менеджеры увлекаются строительством заводов, хотя не знают, что будут там создавать. Были случаи, когда завод уже построен, но у его инвесторов уходит два-три года на согласование всех разрешений для начала производства. 

— Вы по первому образованию менеджер. На ваш взор, для карьеры в фармацевтической отрасли лучше получать профильное образование или же полностью достаточно получения общих управленческих компетенций? 

— Естественно, всегда проще, когда понимаешь природу вещей, которыми занимаешься, но, как указывает мой опыт, вполне можно обойтись без профильного образования.  В этом случае профильным образованием будет фармацевтика или лечебное дело, но эти специальности не учитывают специфику управления. Можно быть прекрасным доктором, но совершенно не обладать навыками организации других людей.  Вобщем, есть и обратные примеры, так что какую-то четкую зависимость тут выявить сложно.  

—  Вы уже несколько лет подряд входите в показатель лучших руководителей фармацевтических компаний страны, составляемый Ассоциацией менеджеров РФ, насколько попадание в рейтинг является для вас мотивирующим моментом? 

— Любое признание само по себе мотивирует. Если работу линейных служащих, руководителей среднего звена и даже высших функциональных управляющих всегда может высоко оценить их начальник, то генерального директора практически всегда похвалить некому. Так что, попадание в рейтинг — это индикатор признания и высочайшей оценки твоей работы.  Это всегда приятно.